Ричард Пратер - Торговец плотью [= Торговец живым товаром]

— Ты парень видный, Тони, у тебя шикарная тачка да и бабки немалые, — принялся педантично втолковывать Анджело. — Какого рожна тебе еще недостает? Большинство девочек, как известно, приходят к нам по доброй воле в желании подрубить больше деньжат, нежели они могут добыть тяжким трудом на уборке клубники, дойке коров или на чем там еще. Ты по натуре инициативный и сообразительный, Тони, и я верю в тебя.

Просто великолепно! Анджело верит в него. Самому-то Анджело не придется уговаривать наивных вертопрашек. Да какого черта — выбора-то особого у него нет.

— Добро, — согласился Тони. — Выезжаю сейчас же. Но, проклятие, как не хочется бросать все — дела-то пошли так хорошо!

Они еще потолковали о том о сем, и Тони ушел. По мнению Анджело, горячо будет еще месяца два, а возможно, и меньше, если копы схватят «убийцу». Тем временем Тони предстоит кадрить провинциалок и направлять во Фриско, к Лео, который подменит Тони на время его вынужденного отсутствия.

Это-то больше всего и не понравилось Тони. Однако Лео останется при своих прежних доходах, а Тони будет и дальше получать свои десять процентов от половины выручки организации. В целом его отъезд будет выглядеть как оплачиваемый отпуск. И Тони согласился: да, месяц-два отдыха ему не помешают — слишком уж он заработался.

Пока он добирался до своей квартиры, к нему пришло чувство успокоения.

Мария ждала его в гостиной со стаканом в руке. Пожалуй, Марии такой поворот может прийтись не по душе.

— Ну как дела? — спросила она нетерпеливо.

— Все о’кей, как я тебе и обещал.

— Правда, Тони? Ты меня не обманываешь?

— Чистая правда, и только правда: все будет в полном порядке.

Она вздохнула с облегчением:

— О, как я рада! — Улыбнувшись, она подняла свой стакан. — Видишь, я чуть не напилась. Я так беспокоилась за тебя, что приняла четыре порции. — У нее даже лицо порозовело. — Тони, давай-ка надеремся вместе. Только дома. Как раньше, в тот благословенный час, когда мы встретились вновь.

— Черт, детка, как бы мне хотелось этого! Ей-богу! Увы, не могу. Я говорил тебе, что все будет в норме, и так оно и будет. Но мне нужно смыться из города на некоторое время. Пока полиция не угомонится. Для меня здесь стало слишком горячо, милая.

Мария молчала несколько секунд, прежде чем уточнить:

— Так ты должен уехать?

— Угу.

— А как же я, Тони?

— Ну, это же ненадолго, миленькая, может, всего на месяц.

— Нельзя мне поехать с тобой?

— Э… не получится. Мне придется находиться в постоянном движении, но я буду регулярно звонить тебе, может, даже проберусь тайком в город.

Мария прикусила губу и недоверчиво уставилась на него:

— Мне кажется, ты просто не хочешь взять меня с собой.

— Да о чем ты говоришь? Еще как хочу! Разве мы не были вместе эти два года, даже больше? Пойми, я вынужден залечь на дно и у меня должны быть развязаны руки. Я не сказал тебе, а ведь все горит синим пламенем — из-за одного копа. Теперь уже бывшего.

Мария поникла, казалось, она сейчас расплачется.

— Ты просто хочешь от меня отделаться.

— Да господи боже мой! Ты, что ли, не слышишь меня? Я застрелил копа!

— Я тебя прекрасно слышу. — Мария подошла к бару и принялась колдовать с напитками. — Выпьешь чего-нибудь?

— Не откажусь. Только не подмешивай яду, пожалуйста.

— Бывают моменты, Тони, когда мне хочется сделать именно это. И чтобы ты умирал долго и мучительно. — Она вернулась с двумя стаканами и криво усмехнулась. — Выпьем же… за успех, Тони.

Лучший отель Напы, с досадой подумал Тони, и близко не напоминал «Святой Франциск» или «Марк Хопкинс». Напа — тихий, мирный городок, в котором юным особам резвиться негде. За исключением, естественно, того, чем девочки занимаются повсеместно. Из Сан-Франциско он приехал сюда где-то около трех утра. Напу он выбрал из-за близости к Фриско.

Здесь вполне можно провести несколько деньков, строя дальнейшие планы. К тому же Напа славилась своими виноградниками, и здесь, и в близлежащих городках жило много соотечественников Тони — итальянцев.

— Поезжай по небольшим городкам, — советовал Анджело, — где много безработных и людям платят мало, в глухие и мрачные места, там девочки скучают и конечно же мечтают о соблазнах большого города. Наибольшего успеха ты добьешься среди бедных и малограмотных простушек, которым явно не хватает денег, мужчин и любви. Ищи девочек, чувствующих себя несчастными дома, не ладящих с родителями, и только успевай переправлять их сюда. Веди себя естественно, не скупись на деньги — всегда держи под рукой приличную пачку зеленых. И еще одно: чем они моложе, тем лучше. Обломать проще.

Над педагогическими наставлениями босса и размышлял Тони, расположившись в номере люкс отеля «Плаза», состоящем из гостиной, спальни и ванной комнаты. Чем моложе, тем лучше? Ну что ж, не боги горшки обжигают. Сейчас два часа дня.

Он посидел в двух кафетериях. Ни кофе, ни официантки никуда не годились. В третьей забегаловке кофе тоже оказался паршивым, а официантка — сообразительной девушкой с дерзким взглядом. И с прелестной фигуркой, отметил Тони, пожирая глазами ее груди, талию и бедра. Молодая, но и заносчивая.

— Кофе, — проговорил он.

— И все?

Тони кивнул, а официантка съязвила:

— Вы, оказывается, большой транжира.

Она отошла к сверкающей кофеварке, наполнила тяжелую белую фаянсовую кружку и поставила ее перед Тони со словами:

— Вот ваш кофе, гуляка.

Еще только один клиент сидел в кафешке, в которой всего-то и было, что стойка с восемью высокими табуретами и три столика у противоположной стены. Девушка склонилась над прилавком и уставилась на Тони.

— Почему ты не в школе, золотце? — спросил он.

— Только послушайте его — золотце! Вы ведь не из этого городишка, а?

— Нет, я из… не из этого.

— Школу я уже прошла.

Тони припарковал свой кабриолет, сверкающий после недавней полировки, под самым окном кафе. Официантка бросила на машину мимолетный взгляд и тут же перевела его на Тони.

— Ваша?

— Ага.

— Настоящий корабль.

— Ему уже год. Подумываю купить что-нибудь поновее. Может, ты поможешь мне в выборе? Я ведь здесь как с завязанными глазами.

— Может быть. — Девушка провела языком по губам.

Тони отпил лишь глоток бурды и встал с табурета. Деньги он теперь носил в заднем кармане брюк — многие стиляги из Фриско поступали так же. Вынув из кармана толстую, сложенную вдвое и перетянутую резинкой пачку долларов, он сорвал резинку, извлек пятерку, царственным жестом бросил ее на прилавок, вновь упаковал купюры и небрежно сунул их в карман.

— Что, кофе неважный? — невинно поинтересовалась официантка.

— Отвратительный. До скорого, золотце.

Официантка подошла к кассе.

— Я еще и кассирша. — Она пробила десять центов. — Возьмите сдачу.

Тони вразвалочку подошел к кассе:

— Оставь себе. Послушай, душечка, чем в этой глухомани можно развлечься парню вроде меня?

— Всю сдачу?

— Конечно. Так что тут у вас есть?

Девушка уставилась на него:

— Ну… похвастать нечем. Правда, сегодня ночью в мэрии будут танцы. Ничего сногсшибательного, но хоть что-то.

— Хочешь пойти?

— С вами?

— Нет, сама. Черт, ясно, со мной.

— У меня свидание.

— Может, отменишь его?

— Ну… — Официантка снова глянула на «бьюик», потом на Тони. — О’кей.

— Скажи своему Джо, что я твой старый приятель из Фриско, — улыбнулся Тони девушке.

— Потеха, его как раз зовут Джо, — хихикнула она.

— Куда за тобой заехать?

Девушка наморщила лобик:

— Почему бы нам не встретиться в центре?

— Непременно. — Тони на мгновение задумался. На ловца и зверь бежит, почему бы не положиться на удачу. — Послушай, золотце, я только прошлой ночью приехал, так что толком и не выспался. Поеду сосну немного, приду в форму к вечеру. Ты когда тут закруглишься?

— В пять.

— Я остановился в «Плазе», в двадцать четвертом номере. Почему бы тебе не заглянуть ко мне? От меня и поедем, а?

— Даже не знаю, — заколебалась девушка.

Тони покосился на нее и хохотнул:

— A, понял, в провинциальном городке это считается грехом, так?

— Чего тут смешного? Ладно, договорились.

— Двадцать четвертый. Заходи без стеснения. — Тони вышел, не строя особых надежд: вряд ли придет. Ну и что? А вдруг да клюнет?

Она постучалась ровно в семь. Тони уже принял душ, побрился, натянул брюки и возился с рубашкой. Открыв дверь, он предстал перед ней с голой грудью.

— Привет, дорогуша. Заходи. Через минуту к твоим услугам.

Она протиснулась мимо него, и он указал ей на диван:

— Присаживайся.

Голубое крепдешиновое платье, застегнутое спереди на пуговки, плотно облегало ее фигурку. Броское платьице, подумал Тони, да и косметики перебор, однако смотрится она обалденно.